чтение после насморка и лимонного сока

Дух (в его самом широком значении, под которым не имеется в виду строго религиозное, этическое или эстетическое) и инстинкт — это предельные понятия в том смысле, что «инстинкты» — это единственное, что остается, когда человек рассматривается как лишенный духа, а дух остается, когда человек полностью лишен жизненной силы. Но человеческое существование никогда не идет вперед исключительно как дух или инстинкт, это всегда и то, и другое. Только теоретически и отвлеченно можно разделить инстинкт и дух. ... Если Ницше и психоанализ показали нам, что инстинктивность, особенно в форме сексуальности, простирает свое влияние до высочайших вершин человеческой духовности, то мы сделали попытку показать степень, в которой духовность простирает свое влияние вниз вплоть до глубинных долин «витальности». Другими словами, мы попытались продемонстрировать, что необходимо говорить также о религиозной, моральной и эстетической жизни в тех сферах человеческого существования, которые до сих пор казались подвластными исключительно витальной или инстинктивной жизни. Рука об руку с этим идет представление о том, что о религиозности, морали и эстетике можно говорить не только в тех случаях, где человек достиг ясного самосознания устойчивого, независимого «я», но во всех тех случаях, где «я» — постоянное, устойчивое или иное — подразумевает объект (Gegenstand), который ему противостоит. Вот и все, что можно сказать о несомненном прояснении такого термина как «бессознательный» дух

чтение в тойре после обеда борщом с фасолью

...я бормотал что то насчет амниона-зародішевой оболочки и казанові kак заключенного в єту оболочку,представляющюю собой мать темницу,и о средиземноморской лагунной матери Венеции,и рождения,которое постоянно откладывается ,так никогда и не происходит."Казанова,-заключил я в отчаянии ,-так никогда и не родился.это история его не-жизни,undetstand?".по огромному лицу американца разливалось віражение скорбного смирения и он безутешно качал головой:Феффифеффи єто все mental masturbation.

кино утратило свой авторитет престижтаинственностьволшебство:гигантский єкран господствующий над набожно собравшейся перед ним публикой,состоящей из маленьких -маленьких человечеков ,завороженно глядящих на огромные физиономии,губы,глазища,живущие и дышащие...<>Мы теперь уже научились властвовать над ним.мы стали больше чем он.глядите как мы его уменьшили:вот он маленький,не больше подушки,между книжным шкафом и подставкой для цветочной вазы .иногда мы его загоняем даже на кухню,возле холодильника .он превратился в бытовой электроприбор,и мы усевшись в кресло и обзаведясь дистанционным управлением ,осуществляем над этими маленькими изображеньицами всю полноту власти,безжалостно изгоняя все,что нам чуждо или наводит на нас скуку.
В зале кинотеатра ,даже если фильм нам не нравился чувство подчиненности ,страх пополам с завороженностью ,испытываемые перед этим огромным экраном ,заставляли нас оставаться на своих местах пусть только из финансовых соображений.теперь же словно мстительно беря реванш,едва то что мы видим на телеэкране начинает требовать от нас внимания ,которого мы не желаем уделять,ррраз ,одно движение большого пальца и мы лишаем слова кого угодно,лишаем изображения...

тебя охватывает неприятное ощущение,что ты способствуешь катастрофическому наводнению зрительных образовкоторые телевидение предлагает нам в любую минуту дня,ночи,все большему стиранию линий ...

дочитывая феллини "интервью о кино" Gius.Laterza and Figli.Bari/Roma by Eulama, 1983

чтение с сигаретой

В результате философия, также как и ее мир, долгое время была расщеплена на две непримиримые области, которые можно назвать (между прочим) рационализмом и эмпиризмом. Первый в конце концов был вынужден заявить, что разуму нет нужды вступать в соприкосновение с природой, чтобы получить знание о ней. Последний в итоге заявил, что единственное знание, которое мы могли бы получить о мире, произошло бы из пассивного и сравнительно скудного контакта посредством наших органов чувств. Таким образом, рационализм мог предложить некоторую достоверность знания, но не мог гарантировать, что это знание о природе. Эмпиризм мог говорить о контакте с природой посредством органов чувств, но не мог гарантировать, что это адекватное знание.
Поэтому две аксиомы, которые, как будет показано, породили философскую перспективу эпохальной Критики чистого разума, могли только показаться одинаково несовместимыми и с рационализмом, и с эмпиризмом. Эти две аксиомы состоят в том, что (1) мышление само по себе дает нам достоверное знание о природе (синтетическое априорное знание), и (2) всякое познание должно включать контакт с познаваемой вещью. Для рационализма несовместимость происходит из взгляда, что разум — это субстанция (res cogitans], чуждая природе (res extenso) и
отделенная от нее. Для эмпиризма несовместимость проистекает из взгляда, что, поскольку природа, в противоположность разуму, есть неизменный порядок реальности, то единственный возможный контакт между разумом и природой — это контакт чувственных ощущений, т. е. воздействия природы на разум. Следовательно, невозможно получить истинное знание из одного только разума, т. к. его контакт с познаваемым всего лишь пассивный, прислуживающий природе за свои объекты.
У Канта оставался только один приемлемый способ объяснить свои две аксиомы. Он сравнил ход своих рассуждений с переворотом, вызванным Коперником в астрономии. До Коперника считалось, что Солнце и звезды движутся вокруг Земли. Коперник же, чтобы объяснить определенные изменения в положении небесных тел, выдвинул гипотезу, что'сама Земля движется. До Канта считалось, что наше познание должно согласовываться с его объектами; Кант выдвинул гипотезу *, что объекты согласуются с нашими способами познания. То есть, мышление является конституирующим для своих объектов. Оно создает их, познавая их. С помощью этой гипотезы Кант смог объяснить, как мы можем иметь априорное знание объектов. До тех пор, пока предполагалось, что знание согласуется или просто копирует объекты, которые даны в нашем опыте уже готовыми, нельзя было объяснить, как возможно какое-либо априорное знание. Но если бы объекты согласовывались с нашими способами познания, если бы мышление было конституирующим, а объекты были детерминированы нашей познавательной способностью, тогда, в той мере, в которой они таким образом детерминированы, они могли бы быть познаны даже до опыта.

(no subject)

издавалась ли на русском книга Симоны Бовуар "Старость"?