выписки после полуночи

Еще в сороковые годы возник слух, упорно держащийся до сих пор и фигурирующий в ряде энциклопедий и справочников, что У.Р.Херст называл "розовым бутоном" клитор своей жены Мэрион Дэвис, хотя мне лично не ясно, откуда у авторов может быть столь подробная информация о личной жизни У.Р.

История отношений Херста с Мэрион Дэвис трансформирована в фильме в историю Кейна и его второй жены Сьюзен Александр, бездарной певицы, которой Кейн строит оперный театр.





Во время учебы в Тифлисской духовной семинарии юный Иосиф Джугашвили написал несколько стихотворений пять из них опубликованы в июне-декабре 1895 года в издававшейся известным деятелем грузинской культуры Ильей Чавчавадзе газете "Иверия" (123, 203, 218, 234 и 280), последнее - в июле 1896 года в газете "Квали".

Раскрылся розовый бутон,
Прильнул к фиалке голубой,
И, легким ветром пробужден,
Склонился ландыш над травой.

Препарат: Скор Группа: Фунгициды и протравители семян

No. норма расхода объект защиты объект уничтожения способ применения срок ожидания кратность обработки 1 0,15-0,2 яблоня,груша мучнистая роса,парша по вегетации 0,015-0,02% раствором : 1-я обработка- фаза розового бутона, 2-я - после цветения, 3-я и 4-я с интервалом 10-14 дней 20 4

На выставке мод и аукциона продан изысканный корсет, созданный по мотивам пасхального яйца "Розовый бутон" работы Фаберже

'Розовый бутон" был преподнесен императором Николаем II царице Александре в 1895 году


БЛЕСК ДЛЯ ГУБ - РОЗОВЫЙ БУТОН $11.00

чтение после душа

Если любить Достоевского, что можно поделать — что может поделать еврей, — зная, что Достоевский ненавидел евреев? Как объяснить злобный антисемитизм, который выказывает “человек, столь чувствительный в своих романах к страданиям людей, этот ревностный защитник униженных и оскорбленных”? И как понять, что именно заключено “в этом особом тяготении евреев к Достоевскому”?

Длинный список “евреев-литературоведов, ставших почти монополистами в изучении творческого наследия Достоевского”, выстроенный Цыпкиным, начинается с талантливого и, пожалуй, самого выдающегося из них Леонида Гроссмана (1888—1965). Его труды — важный источник биографических построений Цыпкина. Еще одна книга, которая помимо “Дневника” названа в начале романа — результат научной работы Гроссмана. Он подготовил первое издание “Воспоминаний А. Г. Достоевской”, которое вышло в свет через семь лет после ее смерти, в 1925 году. Цыпкин предполагает, что в этой книге нет упоминаний “о жидочках на лестнице” и прочих подобных выражений, возможно, потому, что “Воспоминания” написаны вдовой накануне революции, “может быть, даже уже после знакомства с Леонидом Гроссманом”.

Цыпкин, по-видимому, знал такие значительные исследования Гроссмана, как “Бальзак и Достоевский” (1914) и “Библиотека Достоевского по неизданным материалам” (1919). Вряд ли он прошел мимо повести “Рулетенбург” (1932) — фантазии на полях романа об игорной страсти (как известно, “Игрок” сперва именно так и назывался). Но одну книгу Гроссмана Цыпкин вряд ли читал, поскольку она была фактически изъята из обращения. “Исповедь одного еврея” (1924) — это история жизни одновременно самого необычного и самого жалкого из еврейских поклонников Достоевского, Аркадия Ковнера (1842—1909), уроженца виленского гетто, с которым Достоевский вступил в переписку. Безрассудный самоучка Ковнер поддался чарам писательского таланта и, прочитав “Преступление и наказание”, пошел на воровство, чтобы помочь больной бедной девушке, в которую был влюблен. В 1877 году осужденный на четыре года каторги, накануне этапа в Сибирь, Ковнер написал Достоевскому из камеры в Бутырской тюрьме, обвинив его в ненависти к евреям (за первым письмом последовало и второе — о бессмертии души).