Кремовый торт, брошенный в лицо комика, будет
Проклят физиком с точки зрения ньютоновских законов механики.
Физические уравнения расскажут нам все, что мы захотим узнать, о
силе столкновения торта с лицом, но не скажут ни слова о том, что
тортометание означает для людей. Культоролог-антрополог, анализи-
руя социальную функцию комика как шамана, придворного шута и
суррогатного короля, объяснит, что тортометание — это пережиток
Пира Дураков и убийство королевского двойника. Он Проклинает
то же событие совсем по-другому. Психоаналитик, обнаруживший
здесь эдипов ритуал кастрации, выполнит третье Проклятие, а марк-
сист, учуявший подавляемую ненависть рабочих к боссу, — четвер-
тое... У каждого Проклятия есть своя ценность и свое применение,
но, тем не менее, оно останется Проклятием, пока не будет признан
его частичный и условный характер.
Поэт, который сравнивает торт на лице комика с Упадком Запада
или с потерей любви, совершает пятое Проклятие, но в этом случае
игровой элемент и капризность символизма вполне очевидны.
Проклят физиком с точки зрения ньютоновских законов механики.
Физические уравнения расскажут нам все, что мы захотим узнать, о
силе столкновения торта с лицом, но не скажут ни слова о том, что
тортометание означает для людей. Культоролог-антрополог, анализи-
руя социальную функцию комика как шамана, придворного шута и
суррогатного короля, объяснит, что тортометание — это пережиток
Пира Дураков и убийство королевского двойника. Он Проклинает
то же событие совсем по-другому. Психоаналитик, обнаруживший
здесь эдипов ритуал кастрации, выполнит третье Проклятие, а марк-
сист, учуявший подавляемую ненависть рабочих к боссу, — четвер-
тое... У каждого Проклятия есть своя ценность и свое применение,
но, тем не менее, оно останется Проклятием, пока не будет признан
его частичный и условный характер.
Поэт, который сравнивает торт на лице комика с Упадком Запада
или с потерей любви, совершает пятое Проклятие, но в этом случае
игровой элемент и капризность символизма вполне очевидны.